Короленко: Сон Макара
Макар — главный
герой, крестьянин.
Сам автор отнес
свое произведение к «святочным рассказам». Написанный в якутской
ссылке (зима 1883-го), рассказ навеян реальными бытовыми впечатлениями молодого
писателя (он жил у крестьянина Захара Цыкунова, который и стал прототипом
Макара). Но, называя в первоначальных набросках героя Захаром, Короленко,
очевидно, недаром сменил его имя на Макара — на него, по русской поговорке,
«все шишки валятся»; с другой стороны, короленковский
Макар живет
именно там, куда другой фольклорный Макар «телят не гонял». Макар —
потомок русских крестьян, житель «глухой слободки Чалган», затерянной
«в далекой якутской тайге». Отделяя себя от «поганых якутов»,
он по-русски говорит «мало и довольно плохо»; «работал он
страшно, жил бедно, терпел голод и холод», много пил. В канун Рождества,
выпив и отправившись осматривать своп ловушки в тайге — в надежде поймать
лисицу, Макар заблудился и стал замерзать.
Во сне он видит
попика Ивана, умершего четыре года назад, всю свою незадавшуюся жизнь, а потом
оказывается на суде у «старого Тойона», в котором персонифицирован
Бог. Тойон начинает взвешивать грехи Макара, и их оказывается так много, что
Тойон велит отдать Макара в наказание церковному трапезнику в мерины. Но тут в
избу входит «сын старого Тойона» и просит отца разрешить Макару
«что-нибудь» сказать. И Макар, вдруг ощутив в себе «дар
слова», рассказывает в подробностях о своей жизни: как «его гоняли
всю жизнь! Гоняли старосты и старшины, заседатели и исправники, требуя подачи;
гоняли попы, требуя ругу; гоняли нужда и голод; гоняли морозы и жары, дожди и
засухи; гоняла промерзшая земля и злая тайга!..»
Горький рассказ
его сменяется яростью: «Как он мог до сих пор выносить это ужасное
бремя». Он надеялся на «лучшую долю», по «теперь он стоял у
конца, и надежда угасла…» От рассказа Макара заплакал старый Тойон,
«старый попик Иван», «молодые божьи работники», а чаша весов,
где находились грехи Макара, «подымалась все выше и выше!» Этот
рассказ Короленко был чрезвычайно популярен у современников, а его
аллегорическая подоплека позволяла давать различные интерпретации — как
революционного характера, так и сугубо христианские.
Рассказ
допускает и менее драматическое толкование: обстоятельства позволяют
предположить, что Макар не замерз в тайге, а видит сон, отлеживаясь после
попойки (ср. первую фразу рассказа и начало гл. IV).
