Гибель богов (опера)

Краткое содержание[править | править код]

Время действия мифологическое, место действия — берега Рейна.

Прологправить | править код

Та же местность, что и в конце «Валькирии». Ночь, зарево костра. Норны прядут нить судьбы. Им ведомо, что Валгалла сгорит в огромном костре. Светает. Из грота выходят Брунгильда и Зигфрид. Герой готовится к новым подвигам. Он дарит Брунгильде кольцо нибелунга и прощается с ней (дуэт «Zu neuen Taten»; «Сойди на землю, о герой мой!»).

Действие первоеправить | править код

Замок Гибихунгов неподалёку от Рейна. Гунтер и его сестра Гутруна беседуют с их сводным братом Хагеном, сыном карлика Альбериха, возбудившего в нём жажду сокровищ Рейна. Хаген внушает Гунтеру страсть к Брунгильде, умалчивая о том, что дочь Вотана стала женой Зигфрида, и объясняет, что только Зигфрид может пройти сквозь пламя, охраняющее валькирию. Герой приходит в замок, где выпивает волшебный напиток, приготовленный Хагеном, и погружается в забытьё. Зигфрид забывает прошлое, его охватывает страсть к Гутруне. Он просит у Гунтера её руки и получает ответ, что прежде он должен помочь ему овладеть Брунгильдой. Зигфрид и Гунтер скрепляют свой договор кровью («Die so mit dem Blitz», «Красною кровью жизненный жар влил я в это вино»).

К Брунгильде приходит её сестра Вальтраута, умоляя отдать кольцо дочерям Рейна, чтобы предотвратить гибель богов («Höre mit Sinn, was ich sage!»; «Вникни, сестра, в рассказ мой скорбный»). Брунгильда отвечает отказом: никогда не расстанется она с залогом любви Зигфрида. Собираются тучи. Слышится рог Зигфрида. Он проходит сквозь пламя под видом Гунтера (благодаря волшебному шлему). Брунгильда, бросившись к нему навстречу, в ужасе отступает. После короткой борьбы Зигфрид отнимает у неё кольцо и уносит с собой.

Действие второеправить | править код

Берег реки вблизи замка Гунтера, ночь. Карлик Альберих внушает спящему Хагену, что он должен обманом завладеть кольцом. Появляется Зигфрид, гордый свершённым, а немного погодя — Брунгильда и Гунтер. Хаген трубит в рог, сзывая народ. Готовится пир («Was tost das Horn?»; «Кто в рог трубит?»). Гунтер объявляет о двух свадьбах — своей (он женится на Брунгильде), а также Зигфрида и Гутруны. Все замечают подавленное состояние Брунгильды. Она обвиняет Зигфрида в клятвопреступлении, но герой, забывший обо всём, равнодушен к её упрёкам («Was muht Brunhildes Blick?»; «Чем смущён Брунгильды взор?»). Хаген побуждает Брунгильду к мести, и она открывает ему уязвимое место Зигфрида — это его спина.

Действие третьеправить | править код

Возле реки Зигфрид встречает дочерей Рейна. Они просят героя вернуть им кольцо; когда тот отказывается, они предсказывают ему смерть. С охоты возвращаются Гунтер и Хаген, который предлагает Зигфриду напиток, возвращающий память. Герой вспоминает свою жизнь, любовь к Брунгильде («Mime hieb ein murrischer Zwerg»; «Жил-был Миме, вздорливый гном»). Когда он поворачивается к Хагену спиной, тот пронзает его копьём. Последние слова Зигфрида обращены к любимой («Brunhilde! Heilige Braut!»; «Брунгильда! Невеста богов!»).

Спускается ночь. Тело умершего в торжественной процессии переносится в замок. Хаген и Гунтер спорят из-за кольца. Хаген смертельно ранит Гунтера, но когда пытается снять с пальца Зигфрида кольцо, рука мёртвого угрожающе поднимается, и Хаген в ужасе отступает. Брунгильда, терзаемая угрызениями совести, снимает с руки Зигфрида кольцо, чтобы вернуть его дочерям Рейна. Затем, вскочив на коня, она бросается в огонь, на котором сжигают тело Зигфрида, обвиняя Вотана в его гибели («Wie Sonne lauter»; «Как солнце ясен благостный лик»). Огонь разгорается, охватывая замок. Хаген гибнет в волнах разлившегося Рейна. Огонь достигает небес, Валгалла пылает, боги гибнут в пламени. Зло искуплено. Рейн возвращается в свои берега. В его спокойных волнах резвятся русалки, играя с кольцом.

Договор братьев

На берега Рейна опускается ночь. Трещит пламя костра, норны заняты работой, они прядут нити судьбы. Они знали — Валгалле придет конец. Из грота выходит Зигфрид с Брунгильдой. Герой хочет отправиться совершать новые подвиги. Он дарит Брунгильде кольцо нибелунга.

Недалеко от Рейна находится замок Гибихунгов. В нем находится Гунтер с сестрой Гутруной и сводным братом Хагеном. Гунтер рассказывает о том, что полюбил одну красивую девушку, да только она выбрала другого и счастливо живет в замке. Хаген — сын злобного карлика и одержим желанием завладеть сокровищами Рейна. Он убеждает Гунтера, что только он может пройти через огненное кольцо.

Зигфрид прибывает в замок. Его радостно приветствуют. Он рассказывает, что из сокровищ Фафнера взял лишь две вещи — кольцо нибелунга и шлем-невидимку. Гутруна поражена красотой героя. Она смущено удаляется и после приносит напиток. Она просит Зигфрида отпить его. Чем больше он пьет, тем сильнее влюбляется в девушку. После этого он полностью забывает Брунгильду.

В это время бывшая валькирия находится в своей пещере. Она с восторгом рассматривает кольцо и покрывает его поцелуями. Неожиданно Брунгильда слышит звуки, которые давно не звучали. Прибывает ее сестра Вальтраута с печальными известиями. Валгалле предрешена гибель, но Вотан сказал, что только кольцо нибелунга спасет богов.

Вальтраута умоляет сестру, но Брунгильда отказывает. Она не может предать Зигфрида, и поэтому лучше пусть Валгалла погибнет. Вальтраута с криками уходит прочь. Ночью появляется Зигфрид, но он принял облик Гунтера. Он грозно велит женщине идти с ним. Брунгильда пытается защититься с помощью кольца, но оно не имеет власти над Зигфридом. Они ожесточенно сражаются, и мужчина одерживает победу.

Происхождение и источники

История Рагнарёка записана на рунических камнях, датированные X-XI веками в частности, Крест Госфорта в Англии, крест Торвальда на острове Мэн и Ледбергский камень в Швеции – и засвидетельствована только письменно с XIII века нашей эры в поэтической Эдде и прозаической Эдды. Поэтическая Эдда представляет собой сборник более ранних скандинавских стихотворений, в то время как прозаическая Эдда была составлена исландским мифографом Снорри Стурлусоном (1179-1241) из более старых источников и устной традиции. 

Крест Госфорта с изображением Рагнарека. Фото: www.worldhistory.org

До принятия христианства в регионе около 1000 года мифы, легенды и истории передавались устно. Руны использовались для мемориальных камней и кратких сообщений, а не для длинных историй, и поэтому вся дошедшая до нас скандинавская мифология была записана через призму христианства. Комментарии учёного Джона Линдоу:

Скандинавская мифология была, практически без исключений, записана христианами…По крайней мере, некоторые из монахов были грамотными, и они составляли как латинские, так и исландские тексты. Некоторые миряне с более высоким статусом также были, по-видимому, грамотными, по крайней мере, на исландском языке, но все письма, будь то на международном языке церкви или на просторечии, были результатом обращения в христианство, которое принесло с собой письменность.

Поэтому даже стихи из сборника, известного как Codex Regius («Книга короля», написанная около 1270 года), некоторые из которых датируются X веком и включены в Поэтическую Эдду, были записаны либо христианами, либо писцами под влиянием христианского видения. Среди них Voluspa («Пророчество ведьмы», около X века), в котором Один вызывает volva (провидицу), которая рассказывает о сотворении мира, предсказывает Рагнарёк и описывает его последствия, включая возрождение творения после окончания нынешнего цикла.

Codex Regius поэтической Эдды. Фото: www.worldhistory.org

Другие произведения Поэтической Эдды, такие как Бальдр Драумар («Сны Бальдра»), Вафруд Нисмаль («Лежание Валтруднира») и Вельуспа хин скамма («Короткая Волуспа»), также затрагивают или описывают Рагнарёк. Эти и другие работы были взяты Стурлусоном для прозаической Эдды, в которой Рагнарёк получает наиболее полное описание в разделе «Гильфагининг», подробно описывая падение богов и Девять Царств.

ПРОЛОГ

Ночь. Так темно, что зритель еще долго не будет знать, что сцена представляет собой скалу, где Брунгильда была погружена Вотаном в глубокий сон (в конце «Валькирии»), а впоследствии найдена Зигфридом (финал «Зигфрида»). Три норны (которые в северной мифологии в некотором роде соответствуют трем мойрам, или паркам в греческой и римской мифологии) сидят на земле и рассказывают грустные истории о смерти богов. Одна из них повествует о том, как много лет назад Вотан отдал глаз свой за глоток из источника мудрости. Теперь Вотан, который всегда предстает потерявшим один глаз, сказал Фрикке (в первом действии, сцене 2 «Золота Рейна»), что он потерял его во время сватовства к ней. Является ли это противоречие результатом забывчивости Вагнера или это тонкое напоминание о том, что правитель богов опустился до лжи, когда убеждал даму, — теперь никто точно не знает. Годится любое из этих объяснений. Вотан, мы также знаем, соорудил свой посох из ветви мирового дерева (то есть, из ясеня). С тех пор ясень захирел, а источник мудрости высох. Вотан заставил героев Валгаллы сложить костер из веток ясеня вокруг крепости богов на горных высях; и теперь он вместе с богами и сонмом светлых героев сидит у священного костра. «Если пламя охватит его, если жар в залу проникнет к богам, тогда и бессмертных гибель скоро должна наступить». Все время, пока норны рассказывают эту зловещую сказку, они прядут золотую нить, передавая ее от одной к другой. Но когда они спрашивают друг друга, когда разыграется огонь и что станет с золотом Альбериха, нить неожиданно рвется. Напуганные, они связывают себя друг с другом концом оборванной нити и с криком: «К матери!» — исчезают. Эта таинственная и в определенном смысле мистическая сцена готовит нас к заключительной катастрофе в третьем действии; но, поскольку она не строго необходима драматургически, а сама опера необычайно длинная, ее часто опускают. Во время оркестровой интерлюдии постепенно утренняя заря разгорается, свет от огня в глубине слабеет. Вскоре из пещеры появляются влюбленные — Зигфрид и Брунгильда; он в полном вооружении, она ведет за узду своего коня. Они клянутся друг другу в любви: он познал от нее мудрость, и теперь он отправляется на великие свершения. Но прежде чем уйти, он снимает с пальца свое Кольцо и передает ей; она с восторгом надевает его. В свою очередь Брунгильда отдает ему своего коня Гране. После героического прощания Зигфрид быстро ведет коня по направлению к склону гор; Брунгильда провожает его взглядом. В оркестре звучит знаменитый эпизод — «Путешествие Зигфрида по Рейну» — восхитительная музыкальная поэма, сотканная из самых значительных мотивов «Кольца».

Валы.

Иногда норн называли валами, или пророчицами, так как они обладали силой предсказывать судьбы, силой, которая почиталась народами Северной Европы, полагавшими, что ей обладают лишь женщины. Предсказания вал никогда не оспаривали и говорили, что римский полководец Друз был так напуган пророчеством одной из них, Веледы, предостерегшей его от перехода через Эльбу, что действительно отступил. Она также предсказала ему приближение смерти, которая вскоре наступила из-за падения с лошади.

Эти пророчицы, известные также как идисы, дисы и хагедисы, отправлявшие культы в местах поклонений в лесах и в священных рощах, всегда сопровождали захватнические армии. Верхом впереди войска или в середине его, они неистово побуждали воинов к победе, а когда же бой был закончен, часто разрезали орлов над телами пленных. Кровь собиралась в огромные чаны, куда дисы окунали руки по самые плечи, перед тем как присоединиться к диким пляскам, которые заканчивали церемонии.

Вполне очевидно, почему люди так боялись этих женщин. Чтобы их умилостивить, им приносились жертвоприношения, и в более поздние времена их причислили к ведьмам, живущим на горе Броккен, или Блоксберг, и пляшущим в Вальпургиеву ночь.

Кроме норн, или дис, на которых смотрели как божеств-покровительниц, народы Северной Европы приписывали каждому человеческому существу духа-защитника, именуемого Фильгье, который сопровождал человека всю жизнь либо в человеческом облике, либо в обличье животного, вплоть до смерти человека оставаясь невидимым для всех, за исключением нескольких посвященных.

Аллегорическое значение норн и их нитей судьбы слишком очевидно и не нуждается в объяснении. Тем не менее некоторые мифологи причисляют их к духам воздуха, при этом пряжа представляется сонмом туч или туманом, покрывающим скалы и деревья, тянущимся от горы к горе, разрываемым неожиданно налетевшим резким ветром. Согласно некоторым источникам, третья норна – Скульд – была одной из валькирий, другие ассоциируют ее с наводящей на всех ужас богиней смерти Хель.

Этимология

Происхождение имени норн неизвестно; оно может происходить от слова, означающего «переплетать» и означающего, что они сплетают нить судьбы. Bek-Pedersen предполагает, что слово norn имеет отношение к шведскому диалектному слову norna (nyrna), глаголу, означающему «тайно общаться». Это относится к восприятию норн как призрачных фоновых фигур, которые действительно раскрывают свои роковые секреты людям только тогда, когда их судьбы сбываются.

Имя Урд (древнеанглийское Wyrd, Weird) означает «судьба». Wyrd и urðr являются этимологически родственными, что не гарантирует, что wyrd и urðr имеют одинаковое семантическое качество «судьбы» с течением времени. И Urðr, и Verðandi происходят от древнескандинавского глагола verða, «становиться». — («обращаться»). Обычно утверждается, что в то время как Urðr происходит от прошедшего времени («то, что стало или произошло»), Verðandi происходит от настоящего времени verða («то, что происходит»). Skuld происходит от древнескандинавского глагола skulu , «нужно / должно быть / должно быть»; его значение — «то, что должно стать или что должно произойти». Из-за этого часто делается вывод, что три норны каким-то образом связаны с прошлым, настоящим и будущим соответственно, но оспаривается, что их имена действительно подразумевают временное различие, и подчеркивается, что слова сами по себе не обозначают хронологические периоды в древнескандинавском языке.

Место действия: Германия.

Тетралогия «Кольцо нибелунга». Пролог: «Золото Рейна». Первый день: «Валькирия». Второй день: «Зигфрид». Третий день: «Гибель богов».

Напомним, что, согласно одному из преданий, рассказанных Брунгильде ее отцом во втором действии «Валькирии», Альберих подкупил смертную женщину, чтобы та родила ему ребенка. Этот ребенок, почти в точности ровесник Зигфрида, воспитывался угрюмым мрачным юношей по имени Хаген. Его матерью была Гримгильда, жена уважаемого тевтонского вождя Гибиха, и у нее было два законных ребенка по имени Гунтер и Гутруна. На момент начала «Гибели богов» Гунтер является королем Гибихунгов, Гутруна и Хаген живут вместе с ним. Никто из троих не состоит в браке.

34 Три парки

34 Три парки.

В мифологии всех народов мира есть свои богини судьбы. Довольно часто их было сразу три. Не могу не рассказать о самых известных, уж простите мне это отступление:

У скандинавов – три норны (их имена Urd, Verdandi и Skuld), которые вырезают на дощечках рунические письмена, определяя продолжительность жизни каждого человека. По другим источникам (они в виде прядущих женщин определяют рождение, жизнь и смерть людей. Вблизи колодца (источника Урд) у мирового древа Иггдрасиль они определяют судьбу только что родившихся людей, причем первая (Урд, судьба) прядет нить, вторая (Верданди, становление) ее скручивает и третья (Скульд, долг, соответствует индийскому понятию «карма») ее обрезает.

В Древней Греции – три мойры. Мойры — в греческих мифах богини человеческой судьбы, дочери Зевса и Фемиды — Клото , Лахесис, Атропос.. Первоначально считалось, что у каждого человека своя судьба — мойра. Позже стали считать, что все три сестры участвовали в жизненной судьбе каждого человека с самого его рождения:

Греки представляли мойр в виде суровых старух: Клото с веретеном в руке, Лахесис с меркой или весами, Атропос с книгой жизни и ножницами.

У славян сначала были богини-рожаницы. Позже, опять же, появилась богиня пряха—Макошь – Богиня всей Судьбы, старшая из богинь – прях судьбы, ткать Пряжу Судеб Макоши помогают Богини Доля и Недоля, связующие покутными нитями человека с плодами его трудов — добрыми или злыми. Богиня Доля — Небесная Богиня счастливой судьбы, счастья и удачи в жизни и созидательных деяниях. Это вечно красивая, молодая Небесная пряха, которая прядёт чудесную нить жизни человеческой. Богиня Доля — весьма искусная мастерица и рукодельница. С её изумрудного веретена течёт равная и прочная, золотистая нить жизни и судьбы человека, которую она крепко держит в своих ласковых и нежных руках.

Богиня Недоля — Небесная Богиня, которая наделяет различных людей и их детей несчастливой судьбой за нарушение Законов РИТА (Небесных Законов о Чистоте Рода и Крови) и Кровных Заповедей. Она пожилая женщина, которая прядёт особую нить жизни человеческой. С её старого гранитного веретена течёт кривая, неровная и непрочная серая нить жизни и судьбы человека, наказанного уроком Божьим. Когда человек полностью выполняет урок Богов, Недоля обрывает серую нить его жизни и человек, освобождённый от несчастной судьбы, уходит в Мир Предков, или вплетает в судьбу человека золотую нить младшей сестры Доли.

Нас же интересуют парки.

В римской мифологии богини судьбы. Этимология слова «парки» от partior, «наделять», современными филологами отвергается. Видимо, первоначальным было представление об одной парке — богине рождения. Затем возникли три парки, носившие имена Нона, Децима (покровительствующие рождению ребёнка на девятом или десятом месяце), Морта (от mors, «смерть») Утроение парок обусловило их отождествление с мойрами, прядущими и обрезающими нить жизни. Считалось, что это произошло под греческим влиянием. Часто они изображаются с веретеном, свитком и весами. Роль каждой из парок такова:

Нона– тянет пряжу, прядя нить человеческой жизни (то же что мойра Клото). Децима— наматывает кудель на веретено, распределяя судьбу (то же что мойра Лахезис), Морта (лат. Morta) — перерезает нить, заканчивая жизнь человека (то же что мойра Атропос).

Это сопоставление парок и мойр часто приводит к энциклопедической путанице. Во многих словарях, и в книжке прилагаемой к таро Теней, парок называют именами греческих мойр.Приведу одну из таких справок, может она покажется вам все-таки логичной:

ПАРКИ (лат. родительницы). Их греческое наименование мойры (распределительницы), а также латинское фаты (богини судьбы) соответствуют скандинавским норнам. Парок считали или дочерьми ночи (греч. Нике), или, как их сестер (оры,горы), дочерьми Зевса и Фемиды. В изобразительном искусстве они представляются как пряхи. Первая, Клото, прядет нить жизни, вторая, Лахесис, сохраняет ее, в то время как третья, Атропос («Неотвратимая»), ее обрезает и этим кладет конец жизни человека. Иногда они изображаются также с веретеном, свитком и весами. Римские парки первоначально были богинями рождения с именами Децима и Нона (по девятому месяцу после зачатия), однако под греческим влиянием и на римских парок была распространена тройственность с наделением каждой из них соответствующей функцией при определении судьбы.

Рубрика: Таро Теней

События

21.12.2023 09:00

Завершился
Регулярный Клубный Чемпионат Jaaj.Club 2023 года

ТОП победителей

LISKI
Auster
Palevka-89

Турнирная таблица
Чемпионы Jaaj.Club

12.12.2023 17:40

* * *

Расписание турниров на 2024 год

Покажи своё мастерство слова! Открой для себя новые горизонты, и пусть твой талант засияет в каждом предложении. Ведь только лучшие писатели побеждают в турнирах и собирают славу сверкающих арен.

Регистрация

* * *

22.11.2023 12:13

* * *

Обновлена статистика по продажам книг
Коллекции Jaaj.Club

Были добавлены следующие параметры:

— дата продажи книги
— количество
— магазин

Гонорары начислены авторам на внутренние кошельки Jaaj.Club.

* * *

Действующие лица

Партия	Голос	Исполнитель на премьере22 сентября 1869(Дирижёр: Франц Вюлльнер)	Исполнитель на премьере цикла целиком13 августа 1876(Дирижёр: Ганс Рихтер)
Боги
Вотан	бас-баритон	Август Киндерманн	Франц Бетц
Логе	тенор	Генрих Фогль	Генрих Фогль
Фрика	меццо-сопрано	Софи Штеле	Фридерика Грюн
Фрейя	сопрано	Генриетта Мюллер	Мари Хаупт
Доннер	бас-баритон	Карл Самуэль Хайнрих	Ойген Гура
Фро	тенор	Франц Нахбаур	Георг Унгер
Эрда	контральто	Эмма Зеехофер	Луиза Йайде
Нибелунги
Альберих	баритон	Карл Фишер	Карл Хилль
Миме	тенор	Макс Шлоссер	Макс Шлоссер
Великаны
Фазольт	бас-баритон	Тони Петцер	Альберт Айлерс
Фафнер	бас	Каспар Баузевайн	Франц фон Райхенберг
Дочери Рейна
Воглинда	сопрано	Анна Кауфман	Лилли Леман
Вельгунда	сопрано или меццо-сопрано	Тереза Фогль	Мари Леман
Флосхильда	меццо-сопрано	Вильгельмина Риттер	Минна Ламмерт

Боги

Логе и дочери Рейна. Иллюстрация Артура Рэкхэма

Имена и предназначение богов в целом соотносятся с их описанием, данным в «Младшей Эдде». Однако в некоторых случаях Вагнер создавал персонажей достаточно вольно. Так, мифологических прототипов Логе два — хитроумный полубог обмана Локи, один из самых известных героев обеих «Эдд», и персонифицированный огонь Логи, также неоднократно упоминающийся в староисландских текстах, один раз как противник Локи в состязании в еде. Образ Фрейи у Вагнера тоже создан на основе двух персонажей мифологии — богини любви и красоты Фрейи и богини юности Идун, в чьей корзине хранились волшебные золотые яблоки, возвращавшие богам молодость.

Нибелунги

Слово «нибелунги» имело различные значения в средневековых сагах. Так, в «Песни о Нибелунгах», равно как и в «Саге о Тидреке Бернском», это могучий род людей-воителей. В Das Lied vom Hürnen Seyfrid, напротив, нибелунги — гномы, чьё название происходит от имени их предка Нибелунга. Возможно, Вагнер опирался именно на последнюю версию.

Образ Альбериха восходит к Альбриху из «Песни о Нибелунгах», могучему гному, прислужнику нибелунгских правителей, охранявшему сокровища. Также, вероятно, имя Альбериха — отсылка к имени гнома Альфрекра из «Саги о Тидреке», ловкого воришки.

Великаны

В ранней версии либретто великанов звали Виндфарер и Рейффрост (возможно, это германизированные имена великанов из исландской мифологии, таких, как Виндсвалр или Хримнир). Затем они были переименованы в Фазольта и Фафнера. Персонаж Фафнера взят как из «Эдд», так и из «Саги о Вёльсунгах»; что касается Фазольта, его имя заимствовано из «Саги о Тидреке». Но Фазольд из «Саги о Тидреке» — не великан, а просто мужчина огромной силы. Вероятно, Вагнер выбрал это имя ради аллитерации с именем Фафнера.

Договор с великанами о постройке дома для богов взят Вагнером из сюжета «Младшей Эдды», где описано, как «пришёл к ним некий мастер и взялся построить за три полугодия стены … а себе выговаривал он Фрейю в жёны и хотел завладеть солнцем и месяцем … и сговорились с мастером … и все сошлись на том, что такой совет дал не иначе, как Локи, сын Лаувейи, виновник всяческих бед».

Дочери Рейна

Дочери Рейна — хранительницы волшебного золота на дне реки. Эти персонажи, хотя имеют под собой некоторую мифологическую и фольклорную основу, в целом созданы Вагнером. Их имена также придумал он, все они образованы от слов, означающих «вода», «волны». Изначально русалки должны были появиться только в «Гибели богов» как «вещие дочери водной глубины» (нем. weissagende Töchter der Wassertiefe). В Die Nibelungensage упомянуто, что у них лебединые крылья, затем Вагнер убрал эту деталь (очевидно, заимствованную из эддической «Песни о Вёлунде», в которой совмещены образы водяных духов и валькирий).

Возможными источниками вдохновения Вагнера при создании образов дочерей Рейна, кроме того, считаются «Сага о Тидреке» и «Песнь о Нибелунгах». В первом произведении Хёгни говорит с пришедшими из Рейна «водяными женщинами», а затем убивает двух из них, а во втором Хаген беседует с подобными вещими существами при переходе через Дунай.

Избранные записи[править | править код]

(солисты даются в следующем порядке: Зигфрид, Брунгильда, Хаген, Альберих, Гунтер)

• 1936 — Дир. Артур Боданцки; солисты: Лауриц Мельхиор, Марджори Лоуренс, Людвиг Хофман, Эдуард Хабих, Фридрих Шорр; оркестр театра «Метрополитен-опера».
• 1950 — Дир. Вильгельм Фуртвенглер; солисты: Макс Лоренц, Кирстен Флагстад, Людвиг Вебер, Алоиз Пернершторфер, Йозеф Герман; оркестр театра «Ла Скала».
• 1953 — Дир. Йозеф Кайльберт; солисты: Вольфганг Виндгассен, Марта Мёдль, Йозеф Грайндль, Густав Найдлингер, Герман Уде; оркестр Байрёйтского фестиваля.
• 1953 — Дир. Вильгельм Фуртвенглер; солисты: Людвиг Зутхаус, Марта Мёдль, Йозеф Грайндль, Алоиз Пернершторфер, Альфред Пёлль; оркестр Римского радио (RAI).
• 1957 — Дир. Ханс Кнаппертсбуш; солисты: Вольфганг Виндгассен, Астрид Варнай, Йозеф Грайндль, Густав Найдлингер, Герман Уде; оркестр Байрёйтского фестиваля.
• 1964 — Дир. Георг Шолти; солисты: Вольфганг Виндгассен, Биргит Нильссон, Готлоб Фрик, Густав Найдлингер, Дитрих Фишер-Дискау; Венский филармонический оркестр.
• 1967 — Дир. Карл Бём; солисты: Вольфганг Виндгассен, Биргит Нильссон, Йозеф Грайндль, Густав Найдлингер, Томас Стюарт; оркестр Байрёйтского фестиваля.
• 1969—70 — Дир. Герберт фон Караян; солисты: Хельге Брилиот, Хельга Дернеш, Карл Риддербуш, Золтан Келемен, Томас Стюарт; Берлинский филармонический оркестр.